Голос ночной птицы - Страница 25

— Магистрат, вы сядете рядом со мной, — указал Бидвелл. Мэтью было ясно, что Бидвелл наслаждается своим властным положением, и он явно человек необычайного богатства.

Он заранее выбрал места для своих гостей, и Мэтью оказался на скамье вроде церковной между Гарриком и доктором Шилдсом. Из кухонной двери вышла другая девочка-негритянка, неся деревянные кружки, наполненные — Вудворд осторожно попробовал, памятуя укус индейского эля, — холодной водой, недавно набранной в источнике.

— Не следует ли нам вознести благодарственную молитву? — спросил Бидвелл раньше, чем первый нож успел пронзить хрустящую корочку жареной курятины. — Мастер Джонстон, не окажете ли нам честь?

— Разумеется.

Джонстон и прочие сидящие за столом склонили головы, и учитель произнес молитву, благодарящую за обилие стола, превозносящую Бога за промысл Его, что Он благополучно доставил магистрата в Фаунт-Роял, и просящую об окончании дождей, если, конечно, таков божественный план. Но под молитву Джонстона далекий рокот грома возвестил о пришествии очередной бури, и «аминь» учителя прозвучало для Мэтью так, будто было произнесено сквозь зубы.

— Давайте ужинать, — объявил Бидвелл.

Засверкали при свечах ножи, разделывая «рваных парнишек» — название, редко упоминаемое в наши современные дни, разве что спортсменами, которые помнят азартную игру, когда собак напускают на цыплят и спорят, чья собака порвет больше. Минута одухотворенной сосредоточенности гостей Бидвелла сменилась отрыванием мяса от костей зубами и пальцами. Куски тяжелого, грубого помола кукурузного хлеба, который отдавал горелым зерном и ощущался в желудке как церковный кирпич, пошли в дело собирания подливы. Блюда дымящейся фасоли и вареного картофеля стояли в пределах досягаемости, а служанка принесла общий кубок — изящную серебряную кружку, полную рома с пряностями, чтобы запивать всю эту благодать.

Мерно забарабанил по крыше дождь. Вскоре Мэтью стало ясно, что пир привлек немало непрошеных гостей: больших жужжащих слепней и — более неприятных — комаров, которые звенели вокруг и оставляли зудящие укусы. В покое ленивой беседы — часто прерывавшейся шлепком по наглому слепню или комару — Бидвелл отпил из кружки с ромом и передал ее магистрату. Потом он прочистил горло, и Вудворд понял, что сейчас пойдет разговор о деле.

— Я должен вас спросить, что вы знаете о создавшейся здесь ситуации, сэр, — сказал Бидвелл, блестя куриным жиром на подбородке.

— Я знаю только то, что сообщил мне совет. То есть что в вашей тюрьме находится женщина, обвиняемая в колдовстве.

Бидвелл кивнул, взял со своей тарелки кость и стал ее высасывать.

— Ее имя — Рэйчел Ховарт. Она смешанной крови, английской и португальской. В январе ее муж Дэниел был найден в поле мертвым. У него было перерезано горло.

— Голова едва держалась на шее, — добавил доктор.

— Были и другие раны на теле, — продолжал Бидвелл. — Нанесенные зубами или когтями зверя. На лице, на руках, на ладонях. — Он положил обглоданную кость на тарелку и взял другую, на которой еще было мясо. — Кто бы ни убил его, сделано это было… свирепо по меньшей мере. Но это была не первая смерть подобного рода.

— Англиканский священник Берлтон Гроув, — заговорил Джонстон, протягивая руку к серебряной кружке. — Он был точно так же убит в ноябре. Труп нашла в церкви его жена — точнее сказать, вдова. Очень скоро после этого она покинула наш поселок.

— Вполне понятно, — сказал Вудворд. — Сейчас у вас есть священник?

— Нет, — ответил Бидвелл. — Время от времени я произношу проповеди. А также доктор Шилдс, мастер Джонстон и еще несколько человек. Одно время у нас был лютеранский пастор для немцев, но он почти не говорил по-английски и прошлым летом нас покинул.

— Немцев?

— Да. У нас здесь было несколько немецких и голландских семей. Их и сейчас… сколько? — обратился он за помощью к Уинстону.

— Семь немецких семейств, — подсказал Уинстон, отмахнулся от комара, звеневшего возле его лица, и закончил: — Два голландских.

— Эдуард — мой городской управляющий, — объяснил Бидвелл магистрату. — Он ведет бухгалтерию, чем занимался еще в моей корабельной компании в Лондоне.

— Я не могу случайно знать название вашей компании? — спросил Вудворд.

— «Аврора». Может быть, вы приплыли на одном из моих судов.

— Возможно. Но не слишком ли вы далеко забрались от центра коммерции?

— Вовсе нет. Сейчас у руля остались двое моих сыновей, и жена с дочерью тоже в Лондоне. Я этим молодым людям доверяю, они будут делать то, что нужно. А я тем временем обеспечиваю моей компании будущее.

— В Фаунт-Рояле? Каким образом?

Бидвелл слегка улыбнулся, как кот, проглотивший канарейку.

— Вам должно быть очевидно, сэр, что я владею самым южным поселением в этих колониях. Вы также должны понимать, что испанцы не слишком далеко отсюда, на земле, именуемой Флорида. — Он сделал знак доктору Шилдсу, прося передать кружку с ромом. — Я намереваюсь, — сказал он, — сделать из Фаунт-Рояла город, который сможет сравниться… нет, превзойдет Чарльз-Таун в качестве места торговли между колониями и Индиями. В свое время я перенесу сюда свою компанию, чтобы воспользоваться преимуществами такой торговли. Я ожидаю также наличия здесь военной силы, ибо король заинтересован, чтобы территориальная жадность испанцев не распространялась в северном направлении. — Ухватив кружку за ручку, он сделал добрый глоток. — Еще одна причина создавать базу флота в Фаунт-Рояле — борьба с пиратами и каперами, регулярно нападающими на суда, везущие груз из Индий. И кто же будет строить эти военные корабли, как вы думаете?